История отечественной академической геоморфологии

К 90-летию отечественной академической геоморфологии

На протяжении всей истории деятельности Института географии АН СССР (позже РАН) исследования его сотрудников в области геоморфологии определяли развитие академических геоморфологических работ в нашей стране. В Институте географии формировались научные геоморфологические кадры для всего Советского Союза: Российской Федерации и практически всех союзных республик.

Как известно, геоморфология возникла на стыке древнейшей науки – географии и ее дочерней ветви геологии в конце XIX в. и относится к числу наук относительно молодых, быстро и устойчиво развивающихся. Как и в каждой науке, лидерами и двигателями прогресса были, остаются и будут молодые, яркие, творческие, энергичные, преданные ей ученые и исследователи. В приводимом ниже историко-геоморфологическом обзоре авторы вспоминают результаты трудов геоморфологов прошлого, адресуя повествование всем геоморфологам, особенно молодым.

Выдающиеся географы XX в. И.П. Герасимов и К.К. Марков были одними из создателей отечественной геоморфологической науки, ее теории и методологии, укрепляли ее положение в международном научном сообществе. Они прочно опирались на фундамент геолого-геоморфологических знаний, заложенный трудами предшественников – замечательных русских ученых: И.В. Мушкетова, Д.Н. Анучина, В.В. Докучаева, А.П. Павлова и многих других; материалами путешествий когорты выдающихся русских путешественников от Н.М. Пржевальского до В.А. Обручева.

В самом начале 1918 г. при Академии наук был сформирован Промышленно-географический отдел Комиссии по изучению производительных сил (КЕПС). Основой геоморфологических работ начиная с 1918 г. и по сей день были и остаются полевые экспедиционные исследования. Их значение не уменьшится и в век новых технологий. Главной тематикой проводимых изысканий была геоморфологическая: А.А. Григорьев проводил исследования на Южном Урале, в Большеземельской Тундре и Якутии; Б.Л. Личков – на Украине, С.Ф. Егоров – на Валдае. Полученные ими результаты способствовали преобразованию отдела в 1930 г. в небольшой, но яркий Геоморфологический институт – ГЕОМИН. Его сотрудники изучали рельеф различных регионов нашей страны: севера и северо-запада Русской равнины – Г.Д. Рихтер, Кольского полуострова – А.А. Григорьев и С.Ф. Егоров, Украины – Б.Л. Личков, Каракумов – С.Ю. Геллер, запада Сибирской платформы – С.Л. Кушев, Урала, Западную Сибири и Минусинской котловины – С.Я. Эдельштейн, Тянь-Шаня и Горного Алтая – С.Н. Матвеев и М.С. Калецкая, Памира – К.К. Марков. Институт привлек Д.Г. Панова для производства договорных работ по описанию рельефа Северного и Полярного Урала.

В 1934 г. Геоморфологический институт был переведен в Москву и переименован в Институт физической географии (с 1936 г. – ИГАН). Здесь был сформирован отдел геоморфологии, в котором работали А.А. Григорьев, С.Ю Геллер, С.Л. Кушев, А.Г. Доскач, Н.В. Думитрашко, Л.Г. Каманин, И.Н. Гладцин, Б.Ф. Добрынин, А.С. Кесь, С.Ф. Егоров, К.К. Марков, Г.Д. Рихтер, П.С. Макеев, Д.М. Колосов, А.Ф. Гужевая, Б.А. Федорович.

В 30–40-е гг. прошлого столетия была поставлена задача познания природных условий, малоизученных регионов Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии. Для проведения крупномасштабных экспедиционных работ были созданы сначала Комиссия экспедиционных исследований – КЭИ, а затем Совет по изучению производительных сил АН СССР – СОПС – мощная научная структура, хорошо финансированная и обеспеченная транспортными и материальными средствами. Геоморфологи Института географии АН СССР принимали участие в экспедициях СОПСа в Западной и Восточной Сибири, в Якутии, в Приморье и Приамурье, на Камчатке, Северо-Востоке, в пустынях и горах Средней Азии.

В их составе авторам довелось проводить исследования на огромной территории Советского Союза – от Каспийского моря до Тихого океана. Большинство экспедиций решало внутрисоюзные географические и экономические проблемы, но одна – Амурская комплексная советско-китайская экспедиция АН СССР и АН КНР– была создана для изучения производительных сил бассейна Амура, регулирования стока рек, характеризующихся постоянными сильными наводнениями, и имела международный статус. В 1956–1960 гг. эта экспедиция провела исследования природы и производительных сил крупных смежных регионов Китая и Советского Приамурья. В ее геоморфологических и физико-географических исследованиях, которыми руководила В.В. Никольская, довелось принимать участие авторам.

Накануне Великой Отечественной войны СОПС организовал работы по природному естественно-историческому районированию страны. Серия карт и научных публикаций – статей и книг увидела свет только после войны. В их составе была монография “Геоморфологическое районирование СССР”, главным редактором и идеологом которой был К.К. Марков.

В начале Великой Отечественной войны в 1941 г. основная часть сотрудников Института географии была эвакуирована в г. Алма-Ату, а оставшаяся в Москве группа – А.С. Кесь, Б.А. Федорович. А.В. Живаго, В.В. Никольская, А.Ф. Гужевая, К.Н. Аргасова, Н.В. Думитрашко и Л.Г. Каманин под руководством И.П. Герасимова выполняла задания руководства Красной Армии – составляла карты проходимости и характеристик территорий театров возможных военных действий на регионы Среднего и Ближнего Востока, Малой Азии и Восточной Европы. Эта работа началась в зимние месяцы 1941–42 гг., когда враг стоял у ворот столицы!

В Казахстане ученые Института продолжали продуктивно трудиться, подготовили множество статей. В 1945 г. в Алма-Ате удалось опубликовать монографию “Горы Юго-Восточного Казахстана” (авторы – Г.А. Авсюк, М.С. Калецкая и С.Н. Матвеев); обстоятельный геоморфологический очерк хр. Саур написан М.А. Глазовской.

В 1943 г. в Институте географии начал работать И.П. Герасимов, до этого только сотрудничавший с институтом. Вскоре (1947–1952 гг.) он возглавил отдел геоморфологии и палеогеографии, став его научным лидером. И.П. Герасимов привлек в Институт на работу молодых, активных и перспективных сотрудников: в 1947 г. – С.С. Коржуева, в 1948 г. – Ю.А. Мещерякова и Е.Я. Ранцман, в 1950 г. – Л.Е. Сетунскую, в 1951 г. – С.К. Горелова, в 1953 г. – Д.А. Лилиенберга, Д.А. Тимофеева, К.О. Ланге, в 1955 г. – Н.С. Благоволина, в 1956 г. – А.А. Асеева, В.П. Чичагова и др. Традицией Института географии, в особенности его геоморфологического подразделения, было опираться не на пришлых известных ученых, а на собственную, воспитанную в академическом духе молодежь. Она быстро росла, защищала кандидатские диссертации, а восемь из перечисленных ученых позже получили степень доктора географических наук.

Во второй половине прошлого века геоморфологические исследования в СССР в Институте географии переживали “золотой век” тесного и результативного взаимодействия академических, отраслевых и вузовских геоморфологов. Объединяла их специально созданная Межведомственная Геоморфологическая Комиссия АН СССР.

Развертывались работы по выработке принципов обзорного геоморфологического картографирования. Составлена “Геоморфологическая карта Европейской части СССР” в м-бе 1:2500000. Ее главными редакторами были А.А. Григорьев и Г.Д. Рихтер. Этот масштаб оказался оптимальным для природных карт на обширную, ориентированную в широтном направлении территорию страны, удобно разделяемую на 16 листов, он стал традиционным для большинства карт геоморфологического содержания. В 1960 г. вышла в свет “Геоморфологическая карта СССР” в м-бе 1:4000000 (редактор Б.А. Федорович); в основу легенды были положены морфоструктурно-морфоскульптурные принципы.

Одновременно разрабатывались мелкомасштабные карты мира и отдельных материков для ряда мировых атласов. В 1960–80-е гг. сотрудники отдела принимали активное участие в разработке легенды и составлении “Международной геоморфологической карты Европы” м-ба 1:2500000 в рамках работы Комиссии по геоморфологическому картированию и съемке Международного Географического Союза – Н.В. Думитрашко, Н.С. Благоволин, Д.А. Тимофеев, В.П. Чичагов, А.А. Асеев.

Большое внимание уделялось и специализированному геоморфологическому картографированию. В 1962 г. в г. Саратове на II Пленуме Геоморфологической Комиссии АН СССР обсуждался вопрос о своевременности и необходимости составления карты поверхностей выравнивания Советского Союза. В результате многолетней коллективной работы в 1971 г. опубликована “Карта поверхностей выравнивания и кор выветривания СССР” м-ба 1:2500000, подготовленная под руководством И.П. Герасимова и А.В. Сидоренко (бывшего тогда Министром геологии СССР) и при активном участии С.К. Горелова. Ответственными организациями за ее разработку были Институт географии АН СССР и Всесоюзный Аэрогеологический трест Министерства геологии СССР.

Эти годы характеризовались бурным всплеском исследований пустынь Средней Азии и изучением широкого круга вопросов аридной геоморфологии. В Тянь-Шане на физико-географической станции проводились комплексные географические исследования и наряду с ними стационарное изучение склоновых процессов М.И. Ивероновой из отдела физической географии. “Физы” во все времена занимались геоморфологическими исследованиями: Г.Д. Рихтер. Д.Л. Арманд, Л.Д. Долгушин, Л.Ф. Куницын. В.С. Преображенский и др.

В 1955 г. И.П. Герасимов читал курс лекций геоморфологам 5-го курса Геофака МГУ (среди них был второй автор статьи) “Геоморфологическое районирование СССР”, представлявший предварительный вариант его учения или концепции о морфоструктуре. В 1956 г. он прочел курс лекций для молодых сотрудников Института географии об основах морфоструктурно-морфоскульптурного анализа рельефа. Эта концепция быстро завоевала умы отечественного геоморфологического сообщества и стала одной из ведущих в отечественной геоморфологии. Предложенный путь анализа рельефа и процессов рельефообразования нашел применения в практических работах, в особенности при поисках многих полезных ископаемых и прежде всего углеводородов. При этом решалась и коренная научная проблема современной геоморфологии – изучение истории геологического и геоморфологического формирования Земли и происхождения рельефа ее поверхности.

Концепция морфоструктурного анализа была опробована и подтверждена многочисленными региональными исследованиями, проведенными прежде всего сотрудниками отдела геоморфологии ИГАН СССР. Накопленные ими результаты позволили создать глобальное эмпирическое обобщение – монографию “Рельеф Земли. Морфоскульптура и морфоскульптура”, опубликованную в 1967 г. под редакцией И.П. Герасимова и Ю.А. Мещерякова.

Морфоструктурный анализ был сразу востребован геоморфологами и геологами стран Восточной Европы. Прежде всего привлекала его применимость к решению практических вопросов и объяснению происхождения крупных – структурных форм рельефа. Вторая причина была в те годы в общей популярности геоморфологии, особенно в странах Восточной Европы. Руководители академических институтов географии в Болгарии (Ж.С. Гылыбов), Венгрии (М. Печи), Чехословакии (Я. Демек), ГДР (Г. Хазе) пропагандировали морфоструктурную концепцию, читали лекции по геоморфологии. Проявляли интерес к концепции и другие зарубежные ученые: в Западной Европе Ж. Дреш (Сорбонна), Л.С. Кинг из Южной Африки, Маббут из Австралии и ряд других.

Практически одновременно в 50-60-е гг. прошлого века начались многолетние исследования по изучению, систематизированию и отбору данных для картографирования современных движений земной коры. Эти работы проводились совместно с геодезистами и океанологами. За основу исследований были взяты результаты сравнительного анализа данных повторных нивелировок и регионального морфоструктурного анализа равнинных и горных территорий страны. В работе принимали участиемногие сотрудники отдела геоморфологии – Ю.А. Мещеряков, Д.А. Лилиенберг. Н.С. Благоволин, Е.А. Финько, А.В. Живаго, Л.Е. Сетунская, В.А. Филькин, Г.А. Кошкина, А.Е. Козлова. Л.Н. Былинская, С.К. Горелов, З.С. Чернышова и др.

Общее научное руководство осуществляли И.П. Герасимов и Ю.А. Мещеряков, позднее – Д.А. Лилиенберг. Были опубликованы серии научных статей, сборников, коллективных монографий и карт современных движений земной коры на территории Европейской части СССР и Восточной Европы.

Параллельно с разработкой морфоструктурного анализа проводились многолетние исследования рельефа сейсмоопасных регионов геоморфологическими методами (И.П. Герасимов, Е.Я. Ранцман, Д.А. Лилиенберг, позже Г.С. Пшенин, Е.А. Финько, М.П. Гласко и М.П. Жидков). Вскоре эта тема трансформировалась в анализ линеаментов и блоковой структуры рельефа земной поверхности, выявляемых как комплексными полевыми исследованиями, так и камеральными методами, главным образом изучением топографических и аэрокосмических материалов. Была установлена важная роль разломов земной коры, особенно мест их пересечений, названных “морфоструктурными узлами”. Районы узлов отличаются не только повышенной сейсмической опасностью, но и активизацией комплекса экзогенных, порой опасных для населения и хозяйства катастрофических процессов (Е.Я. Ранцман, М.П. Гласко, М.П. Жидков).

С появлением во второй половине прошлого века концепции новой глобальной тектоники и внедрением, иногда полупринудительным, этих идей в тектонику и геологию геоморфологи не могли остаться в стороне. Активными сторонниками этой концепции в ее приложении к планетарной, региональной и динамической геоморфологии стали И.П. Герасимов, С.С. Коржуев и А.В. Живаго, посвятившие этой актуальной теме серию публикаций. Позже ученые отдела издали содержательную монографию “Горы шовных зон”, составленную с позиций тектоники плит.

Большое внимание уделялось изучению проблем экзогенного рельефообразования, в частности морфоклиматической зональности современных и прошлых геоморфологических ландшафтов (Д.А. Тимофеев).

Традиционной для геоморфологов Института была и остается аридная геоморфология. Изучением рельефа и морфогенеза пустынь Средней Азии – Каракумы, Кызылкумы, Бетпакдала, Синьцзян – занимались С.Ю. Геллер. И.П. Герасимов. А.Г. Доскач, А.С. Кесь, И.М. Островский, Б.А. Федорович, Т.П. Грязнова. В 70–90-е гг. прошлого века аридный рельеф севера Центральной Азии, особенно пустыни Гоби, исследовали Д.А. Тимофеев и В.П. Чичагов. Последний выдвинул оригинальную концепцию формирования деструктивного аридного пенеплена, формирующегося в Монголии, Китае и других аридных регионах, начиная с позднего мезозоя; изучал эволюцию рельефа и опустынивания пустынь афро-азиатского аридного пояса.

Сделаем отступление. В жизни каждого ученого отдела геоморфологии было много экспедиций, исследовано немало регионов, но среди них всегда выделялся один, более близкий, привлекательный по тематике, природе, населению, эстетическому восприятию. Таким любимым регионом авторов стала Монголия, изучению рельефа которой они посвятили лучшие годы – 1967–1990.

Когда произошла катастрофа Аральского моря, геоморфологи института приняли активное участие в изучении этой проблемы и в выяснении причин происходящих деструктивных процессов и путей улучшения кризисной ситуации (М.К. Граве, М.Е. Городецкая, Т.П. Грязнова, Н.М. Богданова и др.). Параллельно этим работам А.Е. Козлова, М.Е. Городецкая, М.К. Граве и Н.М. Богданова проводили исследования по географической оценке планировавшейся переброски части стока западно-сибирских рек в Среднюю Азию.

Изучением проблемы древних оледенений и ледниковой скульптуры успешно занимались А.А. Асеев, А.А. Величко, А.Н. Маккавеев, Н.С. Чеботарева, М.А. Фаустова и Н.А. Корина.

Не была обойдена вниманием и карстовая морфоскульптура (А.Г. Чикишев, В.М. Муратов, Э.О. Фриденберг, С.С. Коржуев, Н.С. Благоволин), а также процессы формирования рельефа и отложений береговой зоны морей и внутренних водоемов (В.П. Зенкович, А.В. Живаго, Ю.С. Кашин, К.О. Ланге, С.М. Александров).

В 1950–70-х гг. геоморфологи Института проводили полустационарные наблюдения и измерения динамики комплекса экзогенных процессов, прежде всего эрозии на стационарах Института в Курском заповеднике на Русской равнине, районе г. Нальчика на Северном Кавказе, в Западной Сибири и Северном Казахстане (Д.А. Тимофеев, А.Е Козлова, Л.Н. Былинская, А.К. Борунов, Л.С. Курбатова, Р.Е. Переслегина и др.). Была выдвинута идея об элементарных морфологических единицах, на которые делится земная поверхность и которые играют важную роль в пространственной динамике современных процессов сноса и аккумуляции поверхностных отложений.

В 1960–70-е гг. С.К. Горелов организовал и проводил полустационарные исследования в Туркмении, в Копет-Даге для получения количественных данных о скоростях и динамике процессов сноса, переноса и аккумуляции наносов на склонах и в речных долинах.

Крупные исследования отдел геоморфологии проводил по проблеме эволюции долин крупных рек: Г.В. Обедиентова долины Волги, А.А. Асеев – Оки, С.С. Коржуев и Н.С. Чеботарева – Лены, Д.А. Тимофеев – Олекмы. Исследовалась история развития и строение долин бассейна Амура (В.В. Никольская, Н.М. Казакова, Д.А. Тимофеев, В.П. Чичагов).

В 1971 г. отдел геоморфологии разделился на две самостоятельные лаборатории: палеогеографии (позже и до настоящего времени эволюционной географии) и геоморфологии. Это было вызвано тем, что палеогеографическая группа во главе с А.А. Величко накопила богатый опыт изучения истории ландшафтов и сформулировала теоретико-методические принципы палеогеографического анализа, что выходило за рамки геоморфологии.

Значительных успехов достигли геоморфологи Института в изучении рельефа различных регионов. Результаты многолетних региональных исследований использовались нашими геоморфологами в дальнейшем при составлении крупных научных обобщений и картографических произведений. Будучи знатоками отдельных регионов, формировались крупные ученые-геоморфологи широкого научного профиля. Обобщение этих данных позволило создать уникальную пятитомную серию “Геоморфология СССР” (1974–1982 гг.).

С.С. Коржуев, С.М. Александров и Д.А. Тимофеев принимали участие в написании и редактировании 12-томной серии монографий “История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока”, работа над которой была организована Сибирским Отделением АН СССР. В 1978 г. этот труд был удостоен Государственной премии СССР.

В конце 1980-х гг. значительная часть сотрудников отдела геоморфологии была занята составлением “Карты оценки эрозионной опасности рельефа СССР” м-ба 1:2500000 под редакцией Д.А. Тимофеева и Л.Н. Былинской. На ней были показаны в абсолютных величинах густота и глубина расчленения земной поверхности по данным топографических материалов м-ба 1:100000. К сожалению, эту оригинальную и нужную карту не удалось опубликовать. Тем не менее, она известна ученым и специалистам, а содержащийся в ней материал используется геоморфологами института и других научных и научно-производственных организаций.

В последнее десятилетие региональное направление получило развитие в коллективной монографии “Геоморфологические режимы Евразии” (2005 г.).

Интерес к региональным геоморфологическим исследованиям не ослабевал на протяжении всей истории отдела (лаборатории) геоморфологии. Основными регионами изучения были: Русская равнина (Ю.А. Мещеряков, А.А. Асеев, Л.Л. Розанов, А.Ф. Гужевая, А.Г. Доскач, Г.В. Обедиентова, Л.Н. Былинская, М.П. Гласко, А.Н. Маккавеев, В.А. Филькин и др.), Кавказ (Н.В. Думитрашко, Д.А. Лилиеньерг, Н.М. Казакова. Е.А. Нефедьева, В.М. Муратов, М.П. Жидков и др.), Крым (Н.С. Благоволин), горы и равнины Средней Азии (И.П. Герасимов, М.С. Калецкая, Б.А. Федорович. А.С. Кесь. С.Ю. Геллер, С.К. Горелов, Е.Я. Ранцман, Г.Н. Пшенин, С.А. Буланов, А.И. Панюшкин и др.), Западная Сибирь (М.Е. Городецкая, С.С. Коржуев, А.Е. Козлова, Д.А. Тимофеев и др.), горы и плоскогорья Восточной и Южной Сибири (Н.В. Думитрашко, Л.Г. Каманин, С.Л. Кушев, Д.М. Колосов, В.Н. Олюнин. С.С. Коржуев, Д.А. Тимофеев, И.Ю. Долгушин, Б.А. Корнилов, В.П. Чичагов и др.), Сахалин (С.М. Александров), Камчатка (В.Н. Олюнин).

Геоморфологи института географии проводили экспедиционные исследования не только на территории СССР, но и в ряде зарубежных стран: в Китае – Б.А. Федорович, А.С. Кесь, В.В. Никольская, Д.А. Тимофеев, В.Н. Олюнин, Л.Д. Долгушин; в Монголии – В.П. Чичагов, Д.А. Тимофеев, Н.А. Корина, С.С. Коржуев; в Северной Корее, Камбодже и Вьетнаме – В.П. Чичагов; на Кубе – Д.А. Лилиенберг, В.М. Муратов, Е.А. Финько, С.А. Буланов; в Болгарии – С.К. Горелов, Д.А. Лилиенберг; в Индии – Е.Я. Ранцман, М.П. Жидков, М.П. Гласко; в зарубежной Арктике, на Шпицбергене – А.Н. Маккавеев; многие районы Мирового океана изучал А.В. Живаго. В результате появилась серия оригинальных публикаций по геоморфологии этих стран и завязались тесные творческие связи с иностранными учеными, начался регулярный двусторонний обмен специалистами и обучение иностранных геоморфологов в аспирантуре и докторантуре Института географии. Со временем отдел геоморфологии занял одно из ведущих мест и организующих центров не только в нашей стране, но и за рубежом.

Начиная с 70-х гг. прошлого столетия Д.А. Тимофеев с соавторами занимался вопросами упорядочения геоморфологической терминологии. Было составлено и опубликовано девять словарей-справочников по главным направлениям геоморфологии.

Институт географии – организатор и координатор географических исследований в стране, лидер в разработке теории и методологии географических наук. Лаборатория геоморфологии также ведет большую научно-организационную работу. В конце 1958 г. была создана Геоморфологическая Комиссия АН СССР (РАН), которую возглавил И.П. Герасимов. С 1985 г. по настоящее время председателем Комиссии является Д.А. Тимофеев, заместителем – В.П. Чичагов. Комиссия является по существу межведомственной. Она объединяет геоморфологов разных академических, производственных организаций и ВУЗов страны, провела 28 представительных конференций – Пленумов Комиссии РАН по наиболее актуальным проблемам науки о рельефе в разных городах СССР: Москве, Саратове, Казани, Киеве, Ленинграде, Новосибирске, Иркутске, Владивостоке, Тбилиси, Волгограде, Белгороде, Краснодаре, Барнауле и Томске.

В 1970 г. по инициативе академиков И.П. Герасимова и А.В. Сидоренко и бывшего тогда заведующим отделом геоморфологии Ю.А. Мещерякова был создан академический ежеквартальный журнал «Геоморфология». Его главные редакторы – Ю.А. Мещеряков, А.А. Асеев и Д.А. Тимофеев. Основная работа по подготовке статей, редактированию и организации работы редколлегии легла на плечи сотрудников отдела геоморфологии – Н.С. Благоволина, Л.Е. Сетунской, А.Н. Маккавеева, Е.В. Лебедевой. Большой объем редакционной работы приходится на долю заведующих редакцией: много времени и сил отдали журналу такие великолепные специалисты издательского дела, как В.Д. Левина и (до настоящего времени) – Е.А. Карасева.

Ученые отдела уделяют много внимания воспитанию и подготовке высококвалифицированных геоморфологических кадров. В очной и заочной аспирантуре и докторантуре Института занимались многие, ныне ставшие крупными учеными, исследователи не только из России, но и из бывших союзных республик – ныне стран СНГ – Грузии. Армении, Украины, Азербайжана, Казахстана и Туркмении, а также из отдельных зарубежных стран, например, Вьетнама.

В 80-х гг. прошлого столетия перед учеными, в первую очередь перед географами встала новая задача по изучению общих и частных проблем экологической безопасности. Геоморфологи института одними из первых откликнулись на это требование времени. Были сформулированы задачи экологической геоморфологии, разработаны методы исследования и прогнозирования экологически опасных природных и антропогенно-природных явлений (Э.А. Лихачева, Д.А. Тимофеев и др.). Было проведено несколько совещаний и конференций, в том числе по линии Геоморфологической Комиссии РАН. Опубликовано несколько десятков статей и монографий, составлены и опубликованы карты распространения опасных процессов и эколого-геоморфологического районирования России.

Одна из основ этой работы – обобщение материалов по современным рельефообразующим процессам. Используя богатый опыт коллективных межведомственных работ, сотрудники лаборатории геоморфологии взяли на себя нелегкий труд по разработке принципов и составлению сводной карты на территорию бывшего СССР. Авторские макеты составлялись в м-бе 1:2500000, затем проводилось обобщение региональных материалов, после чего была издана карта в м-бе 1:5000000 (гл. редактор В.М. Котляков, отв. редакторы С.К. Горелов и Д.А. Тимофеев).

И, конечно, невозможно не упомянуть гигантский труд – вышедшую в 1986 г. “Геоморфологическую карту СССР” м-ба 1:2500000 (общее руководство – академик И.П. Герасимов, гл. редактор А.А. Асеев). В ее создании принимали участие почти все сотрудники отдела геоморфологии и десятки геоморфологов со всего бывшего СССР. В основу легенды карты была положена концепция морфоструктурного анализа.

В 1990-е гг. в Институте был образован научно-исследовательский центр “География риска и катастроф” для выполнения заданий МЧС, который возглавил А.К. Борунов. В работе центра активное участие принимали Э.О. Фриденберг, А.В. Кошкарев, Э.А. Лихачева, И.А. Мерзлякова.

В этот период была создана серия карт нового типа – с оценкой эколого-геоморфологической опасности (А.Е. Козлова, С.С. Коржуев, С.К. Горелов, М.И. Волкова, Т.П. Грязнова, Г.А. Кошкина, Е.В. Лебедева, Л.А. Некрасова, Л.С. Курбатова).

Дальнейшие разработки по оценке эколого-геоморфологических ситуаций и риска были продолжены в рамках другой институтской программы “Глобальные изменения природной среды и климата”. Итогом этих работ стали две изданные карты “Эколого-геоморфологические ситуации в субъектах Российской Федерации” и “Карта районирования территории России по степени экстремальности развития эколого-геоморфологических ситуаций (авторы и редакторы – Д.А. Тимофеев, А.Е. Козлова, А.В. Кошкарев, Э.А. Лихачева, Г.П. Локшин).

В особую тему выросли исследования по геоморфологии крупных и малых городов (Э.А. Лихачева, М.П. Жидков, Г.П. Локшин, А.Н. Маккавеев, Л.А. Некрасова, Л.С. Курбатова, А.И. Евина, К.В. Горецкий и др.). Геоморфологи лаборатории и здесь оказались в роли зачинателей и разработчиков теоретических и методологических принципов научного и прикладного анализа. Одним из главных объектов исследований стала столица нашей Родины – Москва. На территорию столицы Э.А. Лихачевой с соавторами была составлена серия оригинальных карт. По городской тематике публикуется ряд статей и обобщающих монографий, начиная с книги Э.А. Лихачевой “О семи холмах Москвы” (1990 г.), “Город – экосистема” (1997 г.) и др.

Развиваются новые направления экологической геоморфологии (Э.А. Лихачева, М.П. Жидков, Л.А. Некрасова). При разработке различных аспектов экологической геоморфологии ученые лаборатории исходят из двух принципов: от геосистем к экосистемам и от биосфере к ноосфере. Одним из ответвлений эколого-геоморфологической тематики становится эстетическая геоморфология, напрямую связанная с рекреационной географией и географией туризма. Эколого-геоморфологические исследования потребовали от геоморфологов искать творческие контакты с историей и археологией, экономической и социальной географией, социологией, культурологией, психологией, искусствоведением. Все это расширяет рамки возможностей геоморфологии, не отвергая традиционных проблем генетической и эволюционной геоморфологии.

В рамках эколого-геоморфологического направления с 2000 г. В.П. Чичаговым проводятся исследования геоморфологии, эволюции и современного опустынивания аридных регионов на примере афро-азиатского пояса пустынь, опубликована серия статей и монография. Таким образом, развивается новое научное направление — аридная геоморфология.

В настоящее время лаборатория продолжает разработку теоретических и прикладных актуальных проблем науки о рельефе. Так, была выдвинута и разработана концепция геоморфологических режимов – синтетического показателя результатов рельефообразования и трендов развития рельефа Евразии. Концепция была апробирована на ряде регионов России (Русская равнина, Западная Сибирь) и Азии (В.В. Бронгулеев, Д.А. Тимофеев, В.П. Чичагов и др.).

В последние два десятилетия в практику геоморфологических исследований входят новые технологии. В.В. Бронгулеев, М.П. Жидков и А.Г. Макаренко разрабатывают методы компьютерной обработки массового фактического материала для характеристики современных геоморфологических режимов платформенных равнин.

Как показали эксперименты, геоинформационные технологии могут стать мощным инструментом электронного картографирования для оценки рисков и ущербов от опасных природных и природно-техногенных, в их числе геоморфологических процессов. В основе прикладных работ по использованию ГИС лежат концептуальные и методологические обобщения А.В. Кошкарева, включающие упорядочение геоинформационной терминологии, анализ и адаптацию международного опыта создания инфраструктур пространственных данных в части стандартов на пространственные данные, ГИС и сервисы, пространственные метаданные и средства веб-картографирования, создания и обновления базовых пространственных данных, в том числе цифровых моделей рельефа, что нашло отражение в современных учебниках и учебных пособиях по общей геоинформатике для ВУЗов.

Сейчас в лаборатории начата разработка программы новой фундаментальной темы “Организованность геоморфологических систем”, исследования в рамках которой по нашим ожиданиям станут главными в ближайшие 5–10 лет.

Лаборатория геоморфологии активно участвует в совместных работах с Географическим факультетом МГУ. Сотрудники лаборатории постоянно читают лекции студентам кафедр геоморфологии и геоинформатики (Д.А. Тимофеев, А.В. Кошкарев, В.П. Чичагов), руководят аспирантами, практикантами и дипломниками.

Большой объем научно-организационной работы выполняют ученые секретари лаборатории геоморфологии: в 1971–1979 гг. Н.А. Исаева, 1979-2010 – А.Е. Козлова, с 2010 — Л.А. Некрасова.

Наряду с геоморфологическими проблемами ученые лаборатории геоморфологии постоянно участвовали в составлении обобщающих географических сводных общеинститутских работ, наиболее крупными из которых была многотомная серия фундаментальных монографий по проблеме “Природные условия и естественные ресурсы СССР” и Национальные атласы Кубы (1970) – Д.А. Лилиенберг, Монголии (1990) и Вьетнама (1996) – В.П. Чичагов.

Несмотря на возникшие в стране в последние полтора десятилетия трудности, коллектив лаборатории геоморфологии успешно решает поставленные задачи по всестороннему и глубокому познанию рельефа земной поверхности – арене жизни и деятельности человечества.

Обширные данные о результатах научных исследований лаборатории геоморфологии пришлось сильно спрессовать в настоящей статье, но что-то “осталось за кадром”. И это “что-то” сыграло важную роль в жизни геоморфологов. Это – наше отношение к геоморфологии, радость от приобщения к ней и от работы в ней, наш путь в науке, начиная с ранней студенческой молодости.

Разве можно забыть родной Географический факультет в старом здании на Моховой? Большие 56 и 54 аудитории и коридор между ними, окно в конце коридора и вид из него на белый болтающийся скелет в окне 1-го Медицинского института? “Комсомольскую площадку” между четвертым и третьим этажами, сидящего на скамейке Бориса Беклекшова в длинной шинели между двух студенток и длинный свиток стенгазеты “На одной шестой”? Рыкающего на студенток усатого Н.Н. Баранского, спокойных К.К. Маркова и Н.Н. Зубова, медленно поднимающихся на четвертый этаж, придерживаясь за поручни? А Красновидово с плавно текущей Москвой-рекой – той, не испорченной Можайским водохранилищем рекой, которую на песчаном перекате мы переходили в брод по колено в воде? А Березовая Роща днем и, особенно, в темное время суток? Чудесные практики первого и второго курсов, оставившие солнечные воспоминания…

С ожиданием чего-то необыкновенного мы входили в новое здание МГУ на Ленинских горах. И наши ожидания с лихвой оправдались. Это был действительно храм науки! Это был праздник!

Были первые, продолжительностью до полгода экспедиции в разные регионы нашей Родины от Закарпатья на западе до Камчатки на востоке, от Копет-Дага на юге до Ямала на севере.

А затем наш родной Институт географии в маленьком здании на Старомонетном, 29. На двух его этажах размещался тогда весь состав Института численностью около двухсот человек. Молодые красивые И.П. Герасимов и Г.А. Авсюк сидели в директорском кабинете, он и сейчас директорский, в нем царит В.М. Котляков. Слева бухгалтерия с насквозь прокуренным, маленьким, тощим и ядовитым главбухом В.Б. Раскиным, справа комнатка заместителя по АХО И.М. Бачулиса. Большую роль в нашей жизни играла и продолжает играть поныне институтская библиотека. Не забыть и фотолабораторию со стареньким З.З. Виноградовым и красивой М.П. Смирновой… Отделы были небольшими – для каждого было достаточно и одной комнаты. Отдел геоморфологии как более крупный и ведущий занимал большую комнату на втором этаже, напротив дирекции.

Здесь были другие корифеи: фундаментальный, здоровающийся за руку со всеми А.А. Григорьев, педантичный, внешне недоступный Б.Л. Дзердзеевский с бородкой а-ля Ришелье, большой, добрый А.Н. Формозов, горбоносый, независимый В.Н. Кунин, похожий на европейского профессора полноватый К.М. Попов, умнейший, обаятельный С.Ю. Геллер и добрейший располагающий к себе всех Г.Д. Рихтер. Они были доступны, внимательны и доброжелательны. Общение с ними оставило серьезный след в наших душах и нашей памяти. Мы сотрудничали с высокой, немного горбившейся, любившей нас В.В. Никольской. Иногда она решительно уводила нас по делам вдоль коридора и мы не могли отказать себе в удовольствии промаршировать, выстроившись в колонну по одному, вслед за ней с серьезными, готовыми к новым испытаниям лицами. На радость всем встречным, которые прятали улыбки…

ИГАН пользовался вниманием многих ярких крупных ученых из других институтов. Часто приходили расположенные к Институту и сотрудничавшие с ним Д.И. Щербаков, Е.В. Павловский, В.М. Синицын, В.Н. Сукачев, Е.М. Лавренко, А.Л. Яншин и многие другие. Постоянно приезжали из всех советских республик ученые, ставшие нашими соратниками и друзьями на всю жизнь.

Институт географии АН СССР до конца МГГ был компактным и небольшим. Все знали друг друга, общались и нередко взаимодействовали по научным и житейским вопросам. Геоморфологи и в их числе авторы принимали активнейшее участие во всех разнообразных институтских мероприятиях, коих было немало.

Разве можно забыть общеинститутские праздники в зале? В них участвовали все, размещаясь вокруг П-образного стола, открытого к начальственному столу. Стол всегда отличался богатством… Тосты, танцы, смех, веселье… А знаменитые институтские капустники, слава о которых шла по всей Академии, по всей Москве и за ее пределами? И первый из авторов, игравший похожего на Цезаря И.П. Герасимова, и многое, многое другое… Почти невозможно передать очарование, теплоту и радость общения в стенах ИГАН в те далекие 1950–60-е годы.

Мы всерьез относились к науке, ходили на все интересные доклады в Институте и за его стенами: в МФВГО, ГИН, МГРИ, МОИП, МОВАГО и проч., участвовали во все возможных совещаниях и конференциях, проводили конференции молодых ученых ИГАН. Большое внимание уделяли чтению и изучению отечественной и зарубежной научной литературы. Это о нас писал Б. Окуджава:

Мы успели сорок тысяч

Разных книжек прочитать.

И узнали, что к чему, и что почем,

И очень точно…

Что было главным в нашей институтской жизни? Увлеченность. Постоянно приподнятое настроение. Радость общения друг с другом. Постоянное стремление попасть в новые регионы в составе новых экспедиций. Удовлетворение от погружения в научные проблемы, участия в их разработке. Радость от сопричастности к географической науке, от приобщения к геоморфологии – необыкновенной, замечательной науке, которой авторы вслед за своими славными предшественниками посвятили свою жизнь…

Может быть, заключение получилось несколько растянутым, но, как мы и планировали в начале статьи, думали о наших учениках, молодых ученых, последователях – друзьях-геоморфологах, которые в 2018 г. будут праздновать 100-летие академической геоморфологии и, даст Бог, услышат наш рассказ, наши голоса со страниц нашего журнала из далекого, но яркого и славного геоморфологического прошлого… И, может быть, как писал К. Симонов:

Кто-нибудь услышит,

Вспомнит и напишет,

Кто-нибудь помянет нас с тобой…

Опубликовано: Геоморфология №2, 2008